Жизненное

[`Алексей 1 020]

Есть кто не согласен?

"Когда технологии заменят живое общение, мы получим поколение идиотов." (Альберт Эйнштейн)

***

Все люди, посланные нам -это наше отражение. И посланы они для того, чтобы мы, смотря на этих людей, исправляли свои ошибки, и когда мы их исправляем, эти люди либо тоже меняются, либо уходят из нашей жизни. (Борис Пастернак)
 

Изменено 6 февраля, 2017 пользователем Алексей мебель
Дополнение

[`Алексей]

История о толстом Икаре...

 

[AlterEgo]

В 05.02.2017 в 02:36, Алексей мебель сказал:

"Когда технологии заменят живое общение, мы получим поколение идиотов." (Альберт Эйнштейн)

Поколение именно идиотов... Вот поколение безруких - это запросто и в первую очередь.

Позапозавчера машины нас просто возили. И - стирали, гладили, мыли пол, готовили...

Позавчера машины начали делать на конвейере те машины, которые позавчерашние. И, между делом, упрощаться для своих операторов и начинать приближаться к мыслям о том, чтобы их, операторов, заменить.

Вчера машины начали заменять операторов, а заодно аналитиков, прогнозёнов и прочих. И подумывать о том, чтоб начать заменять разработчиков.

Сегодня машины начали подумывать о том, чтоб заменить музыкантов, художников, поэтов, игроков в покер... А между думками этими - начали уверенно водить машины, разрабатывать методы анализа, подбирать способы поиска...

Завтра -  поколение безруких. Послезавтра - может, и поколение идиотов. Это если машины согласятся платить налоги государству и обеспечить ему возможность платить всяким прочим людишкам безусловный доход...

[Виталий 34]

Только что, AlterEgo сказал:

Завтра -  поколение..............

ролик четко обрисовывает картину происходящего.... и чем дальше тем хуже

Изменено 20 февраля, 2017 пользователем Виталий 34

[`Алексей]

О понимании 

У Куприна есть рассказ о даме, которая ехала с жестоким и грубым мужем в поезде. Муж уснул и храпел — устал замечания делать и одергивать… И дама разговорилась с молодым офицером — совершенно невинный разговор, о посторонних вещах. 

О том, как в детстве можно замереть — и время словно замедляется, его течение становится иным, и это — почти вечность… О том, как таинственно и странно сидеть под столом, отъединившись от всего мира, трогать бахрому на скатерти… О странной горечи в груди, когда смотришь на пылающие и гаснущие угли… Такие разговоры они вели и прекрасно понимали друг друга; все эти ощущения, чувства, переживания у них были общие, понятные, одинаковые, и говорили они взахлеб о жизни души под храп и завывания спящего грубого человека, стараясь тихо шептать — чтобы не нарушить его сон. Но он все равно проснулся, перевернулся, что-то злобно бормоча в адрес жены. Молодому офицеру надо было выходить — вот уже его станция. И он вдруг понял, что никогда, никогда он не встретит более близкой и родственной души, с которой так счастливо можно жить, просто — быть вместе… И они вместе и вышли, даже не взяв багаж дамы — в полную неизвестность, но и в полную свободу. Они решились и смогли. 

Рассказ написан за несколько лет до революции и кровавых событий — будем надеяться, что они успели пожить и порадоваться. Жизнь коротка. То революция, то война, то старость пришла… Но они решились. А многие — не решаются, когда им выпадает огромное счастье — встретить родственную душу. И остаются в вагоне, машут на прощанье и всю жизнь тоскуют и плачут об утраченной любви. Об утраченной возможности любви. Страшно рисковать, страшно оставлять чемоданы с нажитым барахлом, страшно менять жизнь, — это так понятно. Но родственную душу человек встречает всего раз в жизни — если встречает. Не всем это дано. И полное понимание, духовная близость — это и есть истинная любовь. И, наверное, мешкать не надо — поезд едет дальше. Время не ждет. И души не хотят расставаться… И это просто напоминание о любви и быстротечности жизни — иногда об этом надо напомнить тем, кто никак не может решиться. 

Анна Валентиновна Кирьянова

[`Алексей]

А ведь Маяковский творил чудеса! 

Одна из самых трогательных историй в его жизни произошла с ним в Париже, когда он влюбился в Татьяну Яковлеву. Между ними не могло быть ничего общего. Русская эмигрантка, точеная и утонченная, воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не воспринимала ни слова из рубленых, жестких, рваных стихов модного советского поэта, «ледокола» из Страны Советов. 
Она вообще не воспринимала ни одного его слова, — даже в реальной жизни. Яростный, неистовый, идущий напролом, живущий на последнем дыхании, он пугал ее своей безудержной страстью. Ее не трогала его собачья преданность, ее не подкупила его слава. Ее сердце осталось равнодушным. И Маяковский уехал в Москву один. 
От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся любви ему осталась тайная печаль, а нам — волшебное стихотворение «Письмо Татьяне Яковлевой» со словами: 
«Я все равно тебя когда-нибудь возьму- 
Одну или вдвоем с Парижем!» 
Ей остались цветы. Или вернее — Цветы. Весь свой гонорар за парижские выступления Владимир Маяковский положил в банк на счет известной парижской цветочной фирмы с единственным условием, чтобы несколько раз в неделю Татьяне Яковлевой приносили букет самых красивых и необычных цветов — гортензий, пармских фиалок, черных тюльпанов, чайных роз орхидей, астр или хризантем. 
Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного клиента — и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: «От Маяковского». 
Его не стало в тридцатом году — это известие ошеломило ее, как удар неожиданной силы. Она уже привыкла к тому, что oн регулярно вторгается в ее жизнь, она уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет ей цветы, 
Они не виделись, но факт существования человека, который так ее любит, влиял на все происходящее с ней: так Луна в той или иной степени влияет на все живущее на Земле только потому, что постоянно вращается рядом. 
Она уже не понимала как будет жить дальше — без этой безумной любви, растворенной в цветах. Но в распоряжении, ocтавленном цветочной фирме влюбленным поэтом, не было ни слова про его смерть. 
И на следующий день на ее пороге возник рассыльный 
с неизменным букетом и неизменными словами: «От Маяковского». 
Говорят, что великая любовь сильнее смерти, но не всякому удается воплотить это утверждение в реальной жизни. Владимиру Маяковскому удалось. Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли. 
В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом «люблю», то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти. 
Потом союзные войска освободили Париж, потом, она вместе со всеми плакала от счастья, когда русские вошли в Берлин — а букеты все несли. 
Посыльные взрослели на ее глазах, на смену прежним приходили новые, и эти новые уже знали, что становятся частью великой легенды — маленькой, но неотъемлемой. И уже как пароль, который дает им пропуск в вечность, говорили, yлыбаясь улыбкой заговорщков: «От Маяковского». Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей. Правда это или красивый вымысел, пока однажды, в конце семидесятых советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери и всегда мечтал попасть в Париж. 
Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника. Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными. 
В этом уютном доме цветы были повсюду — как дань легенде, и ему было неудобно расспрашивать седую царственную даму о когдатошнем романе ее молодости: он полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил, правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны? Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд… — Пейте чай, — ответила Татьяна — пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь? 
И в этот момент в двери позвонили.. 
Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного произнес: «От Маяковского».

Изменено 1 марта, 2017 пользователем Алексей мебель

[`Алексей]

Для размышлений...

Маленькая девочка держала в руках два яблока. Её мама мягко и с улыбкой спросила свою маленькую принцессу: «Милая, ты не могла бы дать своей мамочке одно из двух яблок?»
Девочка в течение нескольких секунд смотрела на маму, затем внезапно надкусила одно яблоко, а затем быстро другое.
Женщина почувствовала, как улыбка застывает на её лице и очень постаралась не показать своё разочарование. Она расстроилась, что её любимая доченька не пожелала с ней делиться.
И вдруг девочка протянула одно из укушенных яблок и сказала: «Мама, возьми вот это, оно более сладкое!»

Независимо от того, насколько вы взрослый, опытный и осведомлённый человек, никогда не спешите судить других. Дайте им возможность объясниться. То, что вы видите, может быть очень обманчиво. Часто видя только общую картинку, мы заблуждаемся в истинных мотивах действий другого человека.

[Виталий 34]

 

[`Алексей]

Свидание со смертью

- Смерть? 
- Агасики. 
- Ты за мной?
- Да вроде, здесь и нет никого больше. 
- Что ж… ты должна была прийти рано или поздно. 
- Должна, должна… Никому я ничего не должна! Вставай давай, пора нам.
Мужчина с трудом поднялся, оглянулся по сторонам на больничную палату, койку, свое измученное тело. Вздохнул и подошел к высокой фигуре в длинном черном балахоне. Смерть, опираясь на косу, пристально смотрела на него, сверкая огненными глазами с белого голого черепа. 
- Вот всегда хотел тебе вопрос задать? Ты косу эту с собой просто как символ носишь? Или голову мне ею будешь… того… сносить? – мужчина провел ребром ладони по шее. Смерть удивленно подняла надбровные дуги – ее мимика была удивительно живой для мертвого черепа. 
- Нет, для красоты! Ты что, пословицу не слышал – «Коса – девичья краса!»
У мужчины расширились глаза. - Ну… не хотелось бы, конечно, тебя разочаровывать. Но… 
- Что «но»? 
- Как бы, не о том пословица. Не о той косе… 
- Да? Уверен? 
Он кивнул. 
- Вот, блин! 
– Смерть досадливо стукнула длинной рукоятью об пол. 
- А я старалась, точила. Еще и отсрочку два года дала тому кузнецу, который мне эту косу впарил. «Возьми, - мол, - красавица, не пожалеешь».
Помолчали. 
- Я тебя, уже два года жду, - сказал мужчина. 
- Что, правда? 
- Да, мне врач тогда сказал, что я больше месяца не протяну, а я живу все, живу… И тебя все нет, и нет. 
- Ну задержалась немножко. А что? Девушка должна сломя голову в домашних тапочках на встречу бежать? Мне как с тобой свидание назначили, так я сразу решила себя в порядок привести. Душ принять, зубы почистить, череп наполировать. Мантию вот, все выбрать не могла. Одна была, черненькая такая, парчовая, так она меня полнит. 
Мужчина недоверчиво покосился на скрытый балахоном скелет собеседницы. 
- А другая – тоже черненькая, полиэстер сто процентов. Ну куда такое надевать? А если вспотею? 
Взгляд мужчины стал еще более недоверчивым и озадаченным. 
- Шелковая хороша, но недостаточно черненькая. Хлопок – без капюшона. На свою любимую (в прошлом веке на распродаже отхватила) пятно посадила. Забирала как-то одного художника, а он пьяный был и краской белой мне на мантию – ляп! Вот эту надела. Как тебе? - Хо…рошо, - тихо и неуверенно вымолвил мужчина, не переставая удивляться. 
- Атлас. Красивая, мягонькая. Не полнит же? Нет? 
- Не…нет… 
- Ну вот. Потом маникюр, педикюр… 
Он тщетно попытался рассмотреть на костяшках ее рук и ног ногти.
- Потом аксессуары. - Коса? - Пояс! – Смерть продемонстрировала грубую веревку, свободно висевшую в петлях в районе талии.
– Эксклюзив – с висельника одного. Собиралась, и время как-то незаметно пролетело. Да, не обижайся ты. Подумаешь, всего-то на два года опоздала. 
- Я и не обижаюсь… Ты что, для меня старалась? 
- Нет, конечно. Для себя. Я же сама себя уважать перестану, если начну к вам, смертным, как попало являться.
- И за два года у тебя разве других… эмм… клиентов не было? 
- Почему, были. Полно. Мрете вы, как мухи. «Логика. Где?» - думал он, все больше и больше запутываясь.
- Так к ним ты в чем попало приходила? В тапочках? Или тоже опаздывала? 
- Тебе лишь бы ворчать! Они срочные были. Там хочешь не хочешь, косу в руки – и бегом забирать. Иначе влетит от начальства по черепушке. - А я не срочный? – мужчина разволновался. - А ты в руках Болезни. Как она с тобой закончит, так и мне можно приходить. А твоя Болезнь – та еще стерва. Крутит, вертит, то зажмет, то отпустит. Не люблю таких.
Смерть огляделась. 
- Кстати, а где эта холера?
Мужчина сам принялся с интересом осматриваться. 
- Так не холера же, - возразил он. 
- Не важно, язва бородавчатая. - Да нет!.. - Не суть! Обзываю, как хочу! 
Сквозь стену в палату вынырнула бледная тощая девица с впалыми чахоточными щеками в истрепанном платье, глаза были жуткими, с огромными черными кругами вокруг, а наведенные губы выделялись болезненно-красным пятном. 
- Забирааааешь? – зашипела она. 
Ее длинные седые волосы развивалась, словно под водой. 
- Ну, а что? – ответила Смерть. - Сколько можно. Ты его и так два года уже изводишь, курва сифилисная.
- На себя посссмотриии, безнооосссая. Я еще не все сдееелалааа, - противно шипела девица, протягивая к мужчине костлявые руки с длинными ногтями. Мужчина поморщился и отступил от нее, ближе к Смерти – та казалась ему более симпатичной. - Сделала, не сделала. Мне то что? Мое дело маленькое. 
- Разззве у тебя уже получееено разрешееениеее? 
- А когда я без разрешения приходила? 
– хмыкнула Смерть и со строгой серьезностью бросила мужчине:
- Идем! 
Они шагнули прямо в окно, и тут же окно и палата исчезли, а вместо этого открылся длинный темный туннель с округлыми мягкими стенами, словно сшитыми из плотного черного бархата.
- Постоооой! – послышалось у него за спиной.
– Подождииии! Ты ещееее недостааааточно страдаааал! Моооой! Синюшная рука вынырнула из темноты и схватила его за запястье. Мужчина испуганно дернулся – болезнь изводила его уже два года невыносимыми болями, тошнотой, слабостью, головокружением… Не жил, а мучился. Смерть резко обернулась, отточенным движением взмахнула косой, отсекая конечность навязчивой Болезни. 
- Не для красоты, значит… - уважительно сказал он, потирая запястье и глядя на сверкающий серп косы. 
- Нет, - ответила Смерть. – Шутила я. 
- И про долгие сборы шутила? - Естественно. Да, троллила я тебя. 
Он ухмыльнулся и вздохнул. 
- Так значит… пора?
В ответ Смерть тихо хихикнула, с ловкостью джедая крутанув косу, сделала в ткани туннеля надрез, сквозь который засочился слабый свет. Она обернулась к мужчине. 
- Ты как очнешься, не делай резких движений. Там Михалыч дежурит, хоть и алкаш последний, а забирать еще рано. Смотри, чтобы сердце не схватило.
- Где? Кто?.. О чем ты вообще? – опешил он. 
- В морге. 
- Так… я же в палате… - смерть ведь с больничной койки его забрала всего пару минут назад. 
- Нет. Умер ты, - пояснила она. Озорная улыбка смотрелась на голом черепе достаточно зловеще. 
– И в морг тебя отправили. Так что поспеши, пока не закопали. 
- Но… минута всего… 
- Тут время по-другому течет. 
- Так… Ты меня отпускаешь, получается?.. 
- Получается. Не настало еще твое время. Живи пока. - А Болезнь? - Отцепится. Ты ведь умер. 
- Но почему тогда?
- Уж больно Болезнь эту твою терпеть не могу. Ей лишь бы живого помучить. Злобная тварь. А ты иди-иди. Живи, радуйся. 
Мужчина оторопело полез в разрез. Он видел лежащие на столах тела, и хотя все они были прикрыты простынями, а надписей на бирках отсюда не разглядеть, свое узнал сразу. Уже ступив в помещение морга, он обернулся. 
- Не думал, что ты… такая… 
- Какая такая? 
- Ну… человечная, что ли… 
- Иди уже! И смотри мне Михалыча раньше времени не пришли. А то окочурится еще, а я не накрашенная!..

Изменено 17 марта, 2017 пользователем Алексей мебель

[Виталий 34]

 

[Rom2691]

Да поразило видео! Добрее надо быть к друг другу. Виталий 34 спасибо)

 

[`Алексей]

Мудрое стихотворение гениального режиссера Эльдара Рязанова 

Как много дней, что выброшены зря, 
Дней, что погибли как-то, между прочим. 
Их надо вычесть из календаря, 
И жизнь становится еще короче. 

Был занят бестолковой суетой, 
День проскочил — я не увидел друга 
И не пожал его руки живой... 
Что ж! Этот день я должен сбросить с круга. 

А если я за день не вспомнил мать, 
Не позвонил хоть раз сестре иль брату, 
То в оправданье нечего сказать: 
Тот день пропал! Бесценная растрата! 

Я поленился или же устал — 
Не посмотрел веселого спектакля, 
Стихов магических не почитал 
И в чем-то обделил себя, не так ли? 

А если я кому-то не помог, 
Не сочинил ни кадра и ни строчки, 
То обокрал сегодняшний итог 
И сделал жизнь еще на день короче. 

Сложить — так страшно, сколько промотал 
На сборищах, где ни тепло, ни жарко... 
А главных слов любимой не сказал 
И не купил цветов или подарка. 

Как много дней, что выброшены зря, 
Дней, что погибли как-то, между прочим. 
Их надо вычесть из календаря 
И мерить свою жизнь еще короче.

[`Алексей]

Если хочешь о важном — давай о важном. 
Хотя это понятие так двояко. 
Одиночество — вовсе не так уж страшно, 
Страшно в 21 умереть от рака. 
Страшно ночью не спать от грызучей боли, 
Что вползает под кожу и ест с корнями, 
А ты роешь могилу от слов: "Уволен", 
Или "Лучше остаться с тобой друзьями". 
Говоришь, как пугающи предпосылки 
Неизбежности рока, судьбы, удела? 
Страшен выбор — идти собирать бутылки, 
Или сразу идти на торговлю телом. 
Говоришь, нет квартиры в многоэтажке, 
Платежи коммунальные шею душат? 
А когда-то хватало малины в чашке 
И оладушек бабушкиных на ужин. 
Говоришь, что вокруг — дураки и драмы, 
Что в кошмарах — тупые пустые лица. 
Страшно — в девять ребенку лишиться мамы! 
Страшно — маме ребенку не дать родиться! 
Страшно видеть, как мир в себе носит злобу, 
Как друзья обменялись ножами в спину. 
Если хочешь о важном — давай о добром. 
Как быть добрым хотя бы наполовину? 
Как найти в себе силу остаться честным, 
Ощутить в себе волю, очистить душу? 
Правда, хочешь о важном? Садись. 
Чудесно, что ты еще хочешь слушать.

[`Алексей]

Стылое солнце ближе с покатой крыши.
Старые кеды рвутся о ржавый гвоздь.
Облачный заяц воду несёт - слышишь?
Скоро начнётся дождь.

В воздухе пахнет велосипедной смазкой.
Грязные руки спрятать в карманы шорт.
Мальчик сидит на крыше, читает сказку.
Мальчику хорошо.

Голуби разлетелись по голубятням.
Небо растёт, темнеет и лезет вниз.
Если бы не дырявые кеды в пятнах,
Мальчик - почти что принц.

Первая капля бьётся о мостовую.
Небо заводит песню, вода поёт.
Не выключайте музыку - он танцует,
Этим земля живёт.

Не выключайте музыку - он волшебник,
Он сотворил вселенную сгоряча.
Слышишь? Стаккато капель как совершенный
Способ унять печаль.

Не выключайте музыку - он танцует,
Даже когда закончатся все дожди.
Слышишь? Стучит, ребро изнутри целуя,
Сердце в твоей груди.

Наталья Жванецкая
 

[`Алексей]

— Мастер, ты говорил, что если я познаю кто я, то стану мудрым, но как это сделать? 
— Для начала забери у людей право решать кто ты. 
— Как это, Мастер? 
— Один тебе скажет, что ты плохой, ты поверишь ему и расстроишься. Другой тебе скажет, что ты хороший, ты обрадуешься. Тебя хвалят или ругают, верят тебе или предают. 
Пока у них есть право решать кто ты, или какой ты, тебе не найти себя. 
Забери у них это право. 
И у меня тоже.

[`Алексей]

Счастливые люди не думают матом

Счастливые люди
Не думают матом,
Закутавшись в пледе, 
Бессильно измятом

Не лечатся виски
Не спят с телефоном
Не тянуться к риску
Не курят с балкона;

Не дышат устало 
Чужим никотином
Не спят с кем попало
Не пьют аспирина

Не льют мимо чашки,
Чтоб выпить таблеток
Не ходят в рубашке 
В измятую клетку

Не рвут фотографий
Не ищут патрона
Не плачут ночами 
До хрипа и стона

Не пишут «ответь мне»
Не верят, как дети
Счастливые люди – 
Их нет в Интернете.

***

«Интернет, он не сближает. Это скопление одиночества. Мы вроде вместе, но каждый один. Иллюзия общения, иллюзия дружбы, иллюзия жизни…»

Я. Вишневский «Одиночество в сети». 

 

 

Изменено 15 апреля, 2017 пользователем Алексей мебель

[`Алексей]

«Я — несчастный самый на планете… 
У меня сварливая жена… 
Слишком избалованные дети, 
Чересчур холодная весна… 
Со здоровьем тоже всё не очень… 
И начальник — полный идиот. 
Денег вечно мало, между прочим… 
И во всём стабильно не везёт. 
Нет друзей, лишь маски лицемеров 
И машина сломана, стара… 
Люди вечно злые, как пантеры… 
Завтра будет также, как вчера…» 

Ангел за спиной стоял, вздыхая… 
Все желанья он в тетрадь писал… 
Бог читал, в реальность воплощая 
Всё о чём мужчина причитал… 

Рядом с ним в автобусе сидела 
Женщина у самого окна. 
В небо с восхищением смотрела 
С мыслями: «Какая же весна!» 
Небеса она благодарила, 
Что здоровы мама, муж и дочь, 
И за всё, что есть, за всё что было… 
Веря в то, что Бог готов помочь… 
И за то, что может наслаждаться 
Пеньем птиц и запахом цветов… 
Ей хотелось миру улыбаться, 
Ей хотелось добрых лиц и слов… 

Ангел всё записывал, кивая, 
Там в толпе, у самого окна… 
Бог читал, в реальность воплощая 
Всё о чём подумала она… 

Ирина Самарина-Лабиринт

[`Алексей]

Притча об унынии 
Много лет назад Дьявол решил похвастаться и выставил на всеобщее обозрение все инструменты своего ремесла. Он аккуратно сложил их в стеклянной витрине и прикрепил к ним ярлыки, чтобы все знали, что это такое, и какова стоимость каждого из них. 
Что это была за коллекция! Здесь были и блестящий Кинжал Зависти, и Молот Гнева, и Капкан Жадности. На полочках были любовно разложены все орудия Страха, Гордыни и Ненависти. Все инструменты лежали на красивых подушечках и вызывали восхищение каждого посетителя Ада. 
А на самой дальней полке лежал маленький неказистый и довольно потрепанный деревянный клинышек с ярлыком «Уныние». На удивление, он стоил больше, чем все остальные инструменты вместе взятые. 
На вопрос, почему Дьявол так высоко ценит этот предмет, тот ответил: 
— Это единственный инструмент в моем арсенале, на который я могу положиться, если все остальные окажутся бессильными. — И он с нежностью погладил деревянный клинышек. — Но если мне удается вбить его в голову человека, он открывает двери для всех остальных инструментов…

[Виталий 34]

 

[`Алексей]

- Здравствуйте! Мне, пожалуйста, один билет. В один конец. Только туда. 
— В один конец не бывает. Только туда и обратно! 
— Ну, тогда давайте туда и обратно. На сегодня! 
— На сегодня уже давно нет. 
— А на когда есть? Только на самое ближайшее время! Очень надо! 
— Самое ближайшее… Извините, только через год. 
— Давайте хоть через год… На целый день, пожалуйста! 
— На целый день по лимиту не положено! 
— Ну, хоть на час тогда! 
— Свободна только всего лишь одна минута! 
— Хорошо. Давайте на одну минуту! 
— Э-э… Есть на три часа, но это только через два года… 
— Нет, давайте через год на минуту! 
— Так. Тогда проверяем параметры: один билет туда и обратно, через год, на одну минуту. Всё верно? Согласны? Оформляем? 
— Да! 
— Держите Ваш билетик в детство! 
— Спасибо огромное! 
— А позвольте полюбопытствовать?… 
— Конечно. 
— Всего минута… Что Вы будете делать? Что Вы сможете успеть сделать… 
— Я крепко-крепко обниму своих родителей, сразу обоих, одновременно!

[Mylena]

Мне кажется, у авторов таких шедевров любимый цвет до сих пор розовый...

[`Алексей]

17 часов назад, Mylena сказал:

Мне кажется, у авторов таких шедевров любимый цвет до сих пор розовый...

Так кажется или Вы уверены? И почему именно розовый?

Изменено 7 мая, 2017 пользователем Алексей мебель

[Mylena]

Алексей мебель,  я не могу быть уверенной в других, я и в себе не могу быть уверена, так как обстоятельства вносят корректировки и в планы и во взгляды.

Но что-то очень наивно- банальное в этом тексте, не находите? Серьезная вещь, возможно, душевная грусть или даже боль, а изложена в форме трехкопеечной притчи.

[`Алексей]

Только что, Mylena сказал:

Серьезная вещь, возможно, душевная грусть или даже боль, а изложена в форме трехкопеечной притчи.

Не исключаю что Вы правы, но не вижу повода придираться. Для кого то важна суть.

[Mylena]

Это мнение, а не придирка.

Минусов и плюсов тут же нет, а иногда хочется обозначить отношение к изложенному.